Моя мама Клавдия Петровна Зайнутдинова (20.12.1931 – 19.02.2022 гг.) сохранила такие воспоминания про военные годы: «Летний день. Приехал нарочный (была такая должность при сельсовете) и объявил о начале войны. В деревне стоял в тот день рёв и крик. Мужчины ушли на фронт, остались старики, дети и несколько женщин».
Когда началась война, маме было девять. Она и другие дети её возраста считались взрослыми, поэтому работали в колхозе: пахали на быках колхозные поля, поскольку лошадей отправили на фронт, пололи грядки, пасли скотину, доили коров на ферме, а старенькие бабушки присматривали, как они выполняли доверенную им работу. Закончив уборочные работы, начинался учебный год.
«Школа была от нашей деревни в 18 км. Ходить туда мы не могли по причине отсутствия одежды и обуви. В деревне была грамотная девушка, она окончила школу семилетку и с ноября месяца начала с нами заниматься. Занятия проходили в избе этой девушки – её мы звали Тоня или Антонина Афанасьевна. Она учила нас год, а потом её взяли учителем в школу. На следующий год я училась в семилетней школе в Боговарово, окончила 5 и 6 классы. Ходила в лаптях и портянках.
Приду в школу лапти и портянки промокли, сниму, положу сушить на русскую печку, ноги подогну под себя и грею, а когда вызовут к доске, иду босиком, а после уроков обуюсь и не иду, а бегу домой, чтобы не замерзнуть. Особенно холодно было зимой. Военные зимы были холодными».
После окончания шестого класса мама (моя бабушка) Клаве сказала, чтобы та работала в колхозе, зарабатывала трудодни: «На них ничего не давали, говорили, что в деревне можно прожить на траве и грибах. Грибы собирали и сушили целыми матрасными наволочками, чтобы хватило на целую зиму. У нас была корова, но молоком нас не баловали, поскольку каждая семья обязана была сдать государству 400 литров молока, 1 кг шерсти, 50 штук яиц – это не зависело, есть ли в семье корова, овцы или куры. Это нужно было для фронта. Отсюда и призыв: «Всё для фронта, всё для победы!» Весной, только сойдет снег, мы, дети, ходили по картофельному полю и искали, не осталось ли где в земле прошлогодней гнилой картофелины. Найдя несколько, мы радовались, что мама испечет картофельную лепешку. Нам все время хотелось что — нибудь съесть, а есть нечего. Грибы мы уже съели. А другого ничего не было. Так мы пережили четыре голодных зимы.
9 мая 1945 года к нам снова приехал нарочный и сообщил, что закончилась Великая Отечественная война. Дети и женщины плакали и радовались нашей Победе! Поскольку в войну почтальон приносил только похоронки. Мой папа прошел всю войну, был ранен, после демобилизации работал в Москве на заводе и приехал только в январе 1947 года. Как мы радовались, что папа вернулся живой!»
После войны, окончив школу ФЗО в Костроме, Клавдия Петровна работала на ткацкой фабрике. Позже с подругой приехала в Кизел, устроилась на шахту №5 табельщицей, после закрытия много лет работала в ОРСе «Кизелуголь» продавцом, потом заведующей магазином №45 до пенсии. Награждена почётным званием «Труженик тыла» и юбилейными медалями.
Мой дядя, родной брат папы, Габдулбарый Зайнутдинов (1922 — 1944 гг.) — старший сын в семье. Ушёл на фронт с первых дней войны. Письма приходили очень редко. 4 апреля 1944 года газета «Уральская кочегарка» опубликовала письмо с фронта. Написал письмо А. Енжаев, гвардии старшина, полевая почта 345335 «А»: «Своими глазами я видел героический подвиг кизеловца – танкиста старшего сержанта Г. Зайнутдинова. Несмотря на ураганный огонь, он хладнокровно вёл машину вперёд и, подавляя огневые точки противника, расчищал путь пехоте. Вражеский снаряд угодил в танк Зайнутдинова, и отважный кизеловец, захваченный пламенем в машине, продолжал гусеницами танка давить обезумевших немцев до тех пор, пока в танке не взорвались ящики с боеприпасами. Своей героической смелостью Зайнутдинов обеспечил успех нашего подразделения».
Моя бабушка, мама Габдулбарыя Майсура Зайнутдинова, эту вырезку из газеты хранила всю жизнь, а перед смертью отдала мне и просила её хранить и поминать сына.
Р.Б. Коровкина
