За неделю до начала Великой Отечественной войны девочке с редким именем Мауа исполнилось 10 лет. Тогда для неё закончилось детство и образование — на уровне 4-го класса татарской школы.
О начале войне сообщила радио-тарелка у сельсовета деревни Старый Юраш Елабужского района. Мужчин одного за другим забирали на фронт, а немного погодя также регулярно стали приносить сельчанам похоронки.
Папу Мауа тоже забрали в 41-м. Страшно было оставаться без родного человека, ведь мамы не стало, когда девочке было 4 года. В порыве отчаяния она побежала по дороге, плача и размазывая слёзы по щекам. Встретившимся женщинам ответила:
-Папу на фронт взяли, с ним пойду…
Женщины кое-как успокоили ребёнка и уговорили вернуться домой. Так для неё начались трудные трудовые университеты. Мауа жила в людях, так как мачеха её с сестрой и братом не жаловала. Больше находилась у брата своего деда. Тот делился с ней мечтами о мирной жизни:
-Будет у нас дома кино, еда будет, суп наваристый…
Всё это действительно будет, когда Мауа приедет в Кизел, а сегодняшняя жизнь просто сказка в сравнении с той, военной…
Про учёбу пришлось забыть, надо было работать. Конечно, дети были на подхвате у взрослых. Женщины брали их в лес рвать траву для коней, которые падали с голоду. Их оставалось мало, ведь их тоже отправляли на фронт. Старшие показывали, какая трава вредна для скотины, а какую можно и самим есть. Особенно вкусной была сныть. Мауа научилась управляться со старым быком Мусой, на котором возила солому.
С 14 лет подростков привлекали зимой на лесоповал, они рубили и собирали сучья. Жили со всеми в холодном бараке, спали, не раздеваясь, на ногах – лапти…
В послевоенные годы жизнь легче не стала. В 1950-м добрые люди отправили девушку к родным, уехавшим в Кизел. Здесь она работала с сестрой на шахте Володарского. Здесь, увидев в магазине хлеб, обомлела. Дома хлеба не видели годами.
Таких как она в Кизеле было много – молодых, не знающих русского языка, мечтающих о лучшей жизни. Мауа шахты не испугалась, была откатчицей, конвейеристкой, выработала 7,5 года подземного стажа для льготной пенсии.
Бывало, первое время плакала от того, что кругом мужики ругались матом. Потом привыкла. Однажды и сама прикрикнула на проходящего по штреку мужчину:
-Помогай, видишь, порожняк забурило!
Потом ей сказали, что это был начальник участка. После шахты до выхода на пенсию работала в противотуберкулёзном диспансере нянечкой. Вырастила 4-х детей, вела дом, хозяйство.
В Кизеле родных не осталось, только друзья и знакомые. Круг общения у Мауы большой, к ней часто обращались за советом. Кизел стал для неё второй малой родиной, где знаком и дорог каждый уголок.
Коротая время в одиночестве, Мауа Сахабовна Нурияхметова вспоминает перипетии своей нелёгкой судьбы, тяжёлый детский труд, отмеченный медалью «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 г.г.», юбилейными победными медалями.
Тяжёлые переживания по-прежнему бередят сердце. Даже сегодня, заходя в магазин и видя хлебный прилавок, она испытывает то же чувство, что в далёком 50-м…